Бурное развитие цифровых технологий и интернета в 2000-х обусловило специфику стартапов: почти все они были направлены на усовершенствование веб-технологий, поиск новых сетевых форматов и онлайн-услуг, разработку приложений для мобильных устройств. Однако особое — и очень сильное! — влияние на стартап-среду оказала система её финансирования.
Рискованный бизнес
Главной подпиткой стартапов были так называемые венчурные инвестиции — рискованные вложения в неизведанное (venture означает «риск»). Инвесторами выступали большие компании, специальные фонды или отдельные миллиардеры, для которых даже $5–10 млн — приемлемый риск. А для стартап-команды, которая редко превышает десяток человек, вливания на такую сумму означают немедленное, зачастую ещё до выхода полноценного продукта, личное богатство, комфортные условия работы, внимание СМИ и прочие грани успеха.
То есть вопрос прибыльности на этом этапе не обсуждается. Нет, в бизнес-планах прописываются внушительные цифры, но в реальности до них дело доходит редко. Лишь единицы стартапов начинают зарабатывать сразу, и их движение к точке самоокупаемости хотя бы заметно. Отдельные проекты — тоже единицы — оказываются интересными для крупных IT-компаний: те встраивают чужие наработки в свои сервисы или попросту избавляются от потенциальных конкурентов еще на взлёте (и то, и другое поставлено на поток в Google, например). В этом случае основатели и инвесторы сразу получают круглую сумму, что, безусловно, тоже успех.
Ну а остальные стартапы (сотни или даже тысячи) зависают где-то в серой зоне: сайт или сервис работает, какие-то клиенты появляются, команда делает селфи из офиса с креслами-мешками и настольным футболом… Такие проекты из года в год занимаются проеданием денег инвестора, что, как правило, заканчивается сворачиванием дотаций и самого дела.
Субкультура, «не думающая о прибыли»
В таких вот условиях сформировалось большая, но в значительной мере замкнутая субкультура со своими правилами и традициями. Предпринимательство тут свелось к одному рецепту: сформулировать хоть сколько-нибудь оригинальную идею, запустить тестовую версию, успешно провести презентацию для инвестора, получить под это деньги или вообще продать проект. А инвесторы с упоением вкладывали всё новые миллионы в очередную соцсеть, поисковик, «убийцу Youtube», «убийцу e-mail» и т. д.
Трудно придумать характеристику этой сферы более точную, чем слова российского предпринимателя Олега Тинькова «смузи пьют, тыкают в планшетики и не думают о прибыли». Действительно, диктат хипстерских стартапов, создаваемых теми, кто не отрывает глаз от смартфона, для тех, кто не отрывает глаз от смартфона.
Но 2015-й стал годом, который показал, что хипстерские стартапы не нужны уже не только потенциальным пользователям, но и — наконец-то! — даже венчурным инвесторам. Потребителю нужны простые решения сложных проблем, а инвесторов должно интересовать то, что нужно конечному потребителю: предвосхищать проблемы, о которых он пока даже не догадывается.
В прошедшем году в главные ньюсмейкеры стартаперства стали выбиваться не онлайн-сервисы, а проекты, которые и сеть-то используют скорее чтобы обосновать для обывателя своё отношение к IT-сфере.
Онлайн не нужен?
Специализированный украинский IT-журнал ain.ua по итогам каждого года составляет рейтинг 10 лучших (ранее — наиболее перспективных) украинских стартапов. В топе-10 за 2015 год к хипстерству можно отнести только 2 проекта: онлайн-сервис по поиску репетиторов Preply и приложение для корректировки фото и видео в реальном времени Looksery. Впрочем, и они не похожи на инструмент выкачивания инвесторских денег. У Preply — чёткая система монетизации: это не только поисковик, но и площадка для организации и оплаты занятий. А Looksery вообще успешный самодостаточный проект: само приложение отлично продавалось в AppStore, ещё лучше раскупалась возможность использовать данную технологию в своих продуктах, и в итоге его за $150 млн купила команда Snapchat.
Разительные отличия демонстрирует сравнение стартап-рейтинга 2015 года с аналогичным списком за 2013-й, то есть всего за 2 года. В 2013 году соотношение было прямо противоположным 2015-му: лишь 3 из 10 проектов вырвались из чисто виртуального мира: вспышка для смартфонов iblazr, «умные» перчатки EnableTalk, робот Petcube для игры со своим питомцем на удалёнке (впрочем, тогдашнего лидера рейтинга, несмотря на его бесспорные успехи, теперь не стесняются критиковать как блажь для мажоров).
Со ссылкой на авторитеты
Американец Дэвид Ханссон, основатель Basecamp — сервиса для совместной работы над проектами, в том же 2015-м вторил Тинькову в критике стартаперов. Его Basecamp зарабатывает сам, предоставляя пользователям услугу, за которую те готовы платить (предельно простая модель монетизации, не так ли?), и владельцу трудно понять, как миллионные инвестиции могут идти туда, где не думают о пользе для общества и, как следствие, о возможных источниках прибыли.
Что американец, что россиянин — если не гуру, то авторитеты в мире стартапов и IT-предпринимательства. Такие безапелляционные высказывания из их уст — явное свидетельство тенденции на ближайшее будущее: никаких новых соцсетей, никаких мессенджеров и развлекательных приложений, — только реальная польза и только реальные прорывные технологии.
В самом деле, наблюдая, как ракета Falcon совершает успешную посадку после вывода на орбиту 11 спутников, возвещая тем самым начало эры многоразовых ракет, понимаешь, что ни один технологический проект-однодневка не заслуживает и сотни тысяч долларов инвестиций. Пока не начнёт делать нечто подобное Falcon’у.
Zavarnik